Знание — сила!

(Ф. Бэкон)

Иду по коридору, бездумно рассматриваю стенды на окрашенных стенах. Последние школьники исчезают в аудиториях. Только начался урок. В вестибюле возит шваброй техничка: «Расходились здесь тряпок вас не напасешься».

За многочисленными дверьми слышна жизнь. Приближаюсь к одной — громкий учительский вопрос, отрывки детского ответа, отхожу — все стихает. Иду мимо другая — лекция. За третьей — едва слышное шуршание, наверное, контрольная или самостоятельная: «Роман — в свою тетрадь» — не ошиблась, контрольная.

Вдруг — смех, взрывной, голосов в тридцать! Что же это за урок такой? Сквозь приоткрытые двери вижу мужчину, лет тридцати пяти, он живо жестикулирует, размахивая руками и ногами. Да-да, именно ногами, поскольку сидит на высоченной учительской кафедре и что-то рассказывает. Прислушиваюсь — это же химия, а на кафедре — Игорь Алексеевич, химик. Вслушаюсь внимательнее и захлебываюсь от праведного негодования: учитель делится с детьми рецептом «дымовухи», более того — собственным детским опытом подкладивания смеси под учительские столы! Гидроперит, анальгин и еще что-то надо перетолочь, а тогда подождать реакцию. Игорь Алексеевич, выкатывая глаза и передразнивая голоса, в деталях описывает не только химическую, но и учительскую реакцию: «Из-под стола начинает валить едкий зловонный дым, а наша русичка хватается обеими руками за классный журнал, прижимает его к груди и начинает вопить: «сабота-а-ж! Происки двоечников! Журнал не отдам! Только через мой труп!» Класс снова смеется, я не удерживаюсь и хихикаю вместе с детьми.

— Игорь Алексеевич, а когда мы начнем учить химические реакции, когда будем смешивать реактивы? — Дрожащий от смеха голос какого-то ученика.

— Сейчас и начнем! Открываем тетради, записываем тему … А кто это у нас? Ишь, психолог. Входите не стесняйтесь.

Меня разоблачили. Покраснела через свое позорное подсматривание, извиняюсь, закрываю дверь и бегу в кабинет — спрятаться. Вслед: «Подождите, идите к нам, это же так интересно!» И детский хохот.

Спряталась. Сижу размышляет, что делать дальше: «Оставить все как есть или доложить директору? Разве это допустимо, рассказывать детям подобные истории и вообще так уроки вести? Даю голову на отпор, что уже завтра половина учителей школы попробует на себе той «дымовухи»! А может, с самим Игорем Алексеевичем поговорить? Но как? Вскочила, побежала, как злодейка. Что он вообще обо мне думает?»

Звонок на перерыв. Чуть позже — вежливый стук и подергивания дверной ручки:

— Виктория Валериевна, откройте. Это Игорь Алексеевич, химик.

«Ага, уже открыла!» Звонок на урок. «Ну, — думаю, — пошел, может, посмотреть?» Осторожно отворяет дверь … на тебе!

— Виктория Валериевна, а я вас жду. Вообще-то я стучал, но вы наверняка не услышали. Можно? — Этот вопрос прозвучал post factum, когда Игорь Алексеевич уже сидел на стуле и угощался конфетой.

— Чайку?

— Конечно, — что же: наглость за трусость, честь по чести. — У нас сегодня был веселый урок, зря вы отказались от приглашения, — ирония раздражала, выводила из себя.

— Вы считаете это нормальным?

— Что?

— Рассказывать детям такие истории … Завтра, если не сегодня, вся школа в дыму будет!

— Ну что вы, у нас соглашение: эксперименты только на уроках. Если кто-то нарушит правило — все лабораторные отменяются. Только теория, опрос, контрольные.

— И что действует? — Пытаюсь сыронизировать.

— Пока что да.

— В том то и дело, «пока»!

— Уже десять лет.

— Что? — Не поняла.

— Уже десять лет, «пока», буду надеяться, и в дальнейшем так будет. Не нервничайте вы так. Психолог — профессия вредная, я понимаю. Но жизнь прекрасна и полна неожиданностей. Приходите к нам на уроки. Вам понравится.

Смесь откровенно насмешки с доброжелательность вызвала странную реакцию, я рассмеялась, расслабилась, почувствовала себя свободнее, набралась наглости и спросила:

— А как же профессиональные стандарты, преподавательская этика, учебная программа в конце концов?

— Честно?

— Честно.

— Плевать я хотел. Для меня главное — понимание в глазах, любовь к предмету и откровенное восхищение мной! Я живу ради этого.

— Но …

— А вы приходите к нам на уроки.

Р. S. Я пришла. Однажды, потом второй. Никогда не понимала и не любила химию. До этого, а может к нему. Кроме рецепта «дымовухи», узнала, как добиться зеленого цвета от рыжей краски для волос, зажечь синий очаг, синтезировать запах клубники и рыбы, и еще много такого, о чем успела забыть. А еще я научилась смеяться на уроках! Свободно, громко, откровенно, без боязни заработать «неудовлетворительно» по поведение. Действительно — необычный учитель.